Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Все эти записки – не информация, а предлагаемые ЦК КПСС причины смерти Сахарова. Некоторые явные несовпадения с конкретными деталями всегда можно было скрыть лжесвидетельствами. О таких пустяках в КГБ вообще мало заботились.
Но есть между этими записками и характерное отличие: в первой сюжет только намечен, во второй подробно изложены детали, причины, перечислены свидетели смерти Сахарова. Сама Елена Георгиевна мне рассказывала (этого нет в книге, и Таня Янкелевич об этом не помнит), что соседи все же сделали попытку вызвать «скорую помощь», когда в этом не было никакой нужды, и Елена Георгиевна врачей не впустила. Но в конце второй записки встречаем характерную оговорку: врач Рунов (тот же, что был свидетелем и на моем суде по делу «Бюллетеня В») считает, что прием именно «Торекана» Сахарову не противопоказан. То есть все на усмотрение Политбюро: может умереть от этого лекарства, а может и жить. КГБ убийство предлагает, но еще на нем не настаивает.
В записке Чебрикова все уже решено. Причина смерти есть, есть даже госпитализация с нужными заключениями врачей…
Вряд ли Крючков относился к Сахарову лучше, чем Андропов и Чебриков, к тому же с его приходом к руководству КГБ осенью восемьдесят восьмого года в Советском Союзе резко изменилось политическая обстановка. Если раньше с большими или меньшими оговорками, можно было говорить о противостоянии растущего демократического движения коммунистическому режиму, использующему в качестве боевого террористического отряда КГБ, то с приходом Крючкова Комитет государственной безопасности СССР стал вполне самостоятельным игроком на политической сцене и цели его (независимо от риторики) были не только враждебны демократии, но и совершенно не совпадали с целями партийно-государственного руководства СССР.
Александр Николаевич Яковлев рассказывал, что Чебриков, когда уже был решен вопрос о его отставке, попросил его о встрече на одной из конспиративных квартир (второй человек в руководстве страны – с председателем КГБ!) и сказал, что с радостью уходит, но предупредил, что Горбачев плохо понимает Крючкова и что того ждет немало сюрпризов. Кстати, прибавил А. Н., у КГБ немало своих людей и среди демократов и среди диссидентов, назвал мне несколько фамилий, что, впрочем, могло быть обычной для КГБ дезинформацией.
Крючков, будучи ближайшим сподвижником Андропова, ненавидевшего и презиравшего партийную номенклатуру и планировавшего в час «Х» (европейской войны) расставить на все ключевые посты в стране офицеров КГБ, тоже решил, что поддерживать КПСС больше не стоит.
Может быть, с убийством Сахарова и не стали бы торопиться, хотя в отличие от Ельцина и Гайдара Андрей Дмитриевич с его всемирным авторитетом, подлинным государственным мышлением и неколебимыми нравственными качествами в качестве лидера будущей России для КГБ был абсолютно неприемлем, но была никем не упоминаемая практическая необходимость (интересно, что при этом понимал и принимал ли какое-то участие Горбачев?) поторопиться. В узком кругу в это время активно обсуждался вопрос о создании в СССР поста президента и избрании на него Горбачева. Об этом будет объявлено через месяц после гибели Сахарова, но вполне очевидно, что обсуждение и подготовка шли не один день. Сахаров становился неудобен и опасен. Теперь уже для всех – и в Кремле и на Лубянке.
Конечно, было понятно, что «агрессивно-послушное» большинство в Верховном Совете не изберет его президентом СССР. Но избежать его выдвижения на этот пост будет невозможно, его популярность в стране бесконечно выше, чем популярность Горбачева. По опросам «Аргументов и фактов» тот не входил даже в первую десятку наиболее популярных политиков, а рейтинг Сахарова, несмотря на категорический запрет на упоминания его в печати в последние полтора года15, оставался необычайно высоким. К тому же теперь вокруг Сахарова – кандидата на пост президента СССР – уже не только морального, но и очень влиятельного политического лидера смогут объединяться, почувствуют в нем реальную мощную опору те многочисленные представители интеллигенции, которые до этого с неудовлетворением опирались на советские структуры, поскольку только с ними они могли надеяться на свою профессиональную реализацию. Теперь они увидели политическую силу, которая не вынуждает к унизительным компромиссам с совестью, которая реально может открыть совсем новый путь и для страны и для каждого человека в отдельности.
Крючков, подобно Андропову и Чебрикову, незадолго до гибели Андрея Дмитриевича подает в Политбюро Горбачеву записку о Сахарове. Он уже не пишет о его болезнях, но внятно оценивает опасность, исходящую от Сахарова (8 декабря 1989 года). Цитирую по буклету, изданному архивом Андрея Сахарова в Москве:
«Многие самодеятельные объединения радикального толка в своей практической деятельности и теоретических построениях широко используют оценки, даваемые академиком А. Д. Сахаровым происходящим в СССР процессам. Пропагандистская поддержка из-за рубежа, возможность публично высказать свои взгляды, некритическое освещение деятельности А. Д. Сахарова в советских средствах массовой информации позволили ему также значительно укрепить авторитет среди определенных кругов научной и творческой интеллигенции…
Избрание А. Д. Сахарова народным депутатом СССР было воспринято его сторонниками в нашей стране и за рубежом как смена статуса «правозащитника-одиночки» на положение одного из лидеров легальной оппозиции. Это, в частности, дало ему возможность не только лично пропагандировать свои идеологические схемы, но и пытаться претворять их в жизнь через других членов межрегиональной группы депутатов. Свои взгляды на ситуацию в стране и пути развития перестройки он в разной интерпретации отстаивает как в Верховном Совете, так и в многочисленных интервью и выступлениях на митингах.
…Он выступает, с одной стороны, за введение в стране многопартийной системы, а с другой – за передачу власти Советам, лишенным влияния КПСС. Полагая, что Верховный Совет не может представлять интересы всего народа в силу преобладания в нем „аппаратчиков“, Сахаров настойчиво проводить мысль о необходимости передачи его функций Съезду народных депутатов.
В рассмотрении национального вопроса… им предлагается объединение независимых республик на основе нового союзного договора. В соответствии с этим А. Д. Сахаров положительно оценивает деятельность сепаратистских группировок в ряде союзных республик, относя их к разряду национально-освободительных движений…
А. Д. Сахаров пропагандирует тезис об усилении кризиса доверия народа